Высшая школа в новом формате: первые итоги перехода на ФГОС ВПО
Высшая школа в новом формате:первые итоги перехода на ФГОС ВПО
Заканчивается первый учебный год у студентов, которые начали учиться по Федеральным государственным образовательным стандартам нового, третьего поколения. Скоро ИГЭУ наряду с другими вузами страны будет выпускать обладателей дипломов только двух уровней – бакалавра и магистра. Весь год в СМИ не утихали споры о целесообразности введения в России новой − Болонской – системы образования, о ее плюсах и минусах. Мы же решили выяснить, как наш университет переходит на федеральные государственные образовательные стандарты 3-го поколения, и задали несколько вопросов заместителю декана электромеханического факультета В.П. Шишкину. Он принимал непосредственное участие в реализации ФГОС ВПО.
– Валерий Павлович, расскажите, пожалуйста, о переходе нашего вуза на новые образовательные стандарты.
– Разговоры о переходе на новые стандарты образования начались еще в 2008-2009 годах. В 2009 году ряд преподавателей был направлен на ФПК в другие вузы России. Например, мы с А.Ф.Сорокиным ездили во Владивосток, где познакомились с процессом перехода на новые стандарты, и морально уже были подготовлены к нему. Реально же наш вуз начал готовиться к переходу в мае 2010 года. Тогда ректор издал приказ об организации рабочей группы по переходу на новые стандарты, в которую вошли деканы, проректор по учебной работе, представители учебного управления. За этим последовал приказ о плане мероприятий по переходу на новые стандарты. Он определял действия в 2010 и 2011 годах. Первый набор студентов состоялся 1 сентября 2011 года.
– Какова была реакция профессорско-преподавательского состава на требования к организации учебного процесса, выдвинутые Министерством образования и науки РФ?
– Моя реакция, реакция преподавателей среднего и старшего поколения была скорее негативной, поскольку реформа практически приведет к прекращению инженерного образования в стране. А ведь благодаря ему мы победили во Второй мировой войне, быстро восстановили разрушенное хозяйство, первыми вышли в космос. ГОСы второго поколения в этом отношении были более совершенны, т.к. позволяли готовить бакалавров и магистров, что характерно для высшей школы западных стран, так и полноценных инженеров, что характерно для царской и советской России. Раньше на обучение инженера уходило 18 лет: 10 лет школы, 5 лет вуза и 3 года в статусе молодого специалиста – инженер набирался опыта, знаний. Сейчас эти сроки составляют: 11 лет школы, 4 года бакалавриата и 2 года магистратуры (для некоторых).
Я понимаю, что может быть бакалавр экономики или бакалавр искусств. Но что такое бакалавр электрических станций, оборонной промышленности? Энергосистема – это очень сложный и опасный объект. Неужели аварии на подстанции в Чагино, на Саяно-Шушенской ГЭС ничему не научили? Хорошо хоть оставили специалитет для будущих атомщиков.
Но нам деваться некуда – есть приказ, есть политическое решение высшего руководства страны, которое мы вынуждены выполнять. Я вижу задачу так: соблюдая правила игры, выполняя ФГОСы, постановления и решения Минобрнауки России, проявить максимум здравого смысла, максимально сохранить то положительное, что было наработано в прошлые годы.
– Какие главные проблемы Вы можете назвать из тех, что возникали в процессе перехода на новые стандарты образования?
– Можно назвать несколько проблем. По крайней мере, на первых порах была некоторая организационно-юридическая неразбериха. Так, в материалах семинара «Организация образовательной деятельности вузов в условиях уровневой системы высшего профессионального образования» (25–27 ноября 2010 г.) на вопросы участников семинара были ответы типа «Вероятно, будут внесены соответствующие уточнения…», «Будет разработан документ…», «Трудно дать рекомендации…» и т.п. Не сразу сообразили, как 2 зачетных единицы по «Физической культуре» увязать с четырьмястами часами учебных занятий.
Довольно долго привыкали к термину «компетенция». Что это такое? Существует, насколько я знаю, около 30 определений понятия «компетенция». Я выбрал бы такое: динамическая совокупность знаний, умений, навыков, способностей, личностных качеств студента, которые он продемонстрирует после завершения образовательного процесса. Так вот, нам пришлось много работать, чтобы понять, как этот подход приспособить к учебному процессу.
В новой системе много формализма. По стандартам 2-го поколения рабочая программа дисциплины занимала 3−4, максимум − 5 страниц. Сегодня программа дисциплины занимает 20−25, а то и 30 страниц. Объем необходимых документов просто поражает! Например, зав. кафедрой ТАМ профессор В.А. Полетаев называл объем: все документы, связанные с переходом на уровневую систему обучения составляют 1200 страниц! Среди них описание среды обучения, описание рабочих программ, описание компетенций, матрицы компетенций, паспорта компетенций и т.д.
– Какие мероприятия администрация вуза проводила (или планирует проводить) для разъяснения профессорско-преподавательскому составу сути реформ и их положительных сторон?
– На сайте были выложены материалы в помощь преподавателям в подготовке учебных программ. Надо отдать должное учебному управлению, ректорату, которые много сделали для того, чтобы деканам и заведующим кафедрами было проще организовать работу. В периодической печати публиковались выступления наших ведущих преподавателей. Сейчас, когда прошел год с начала работы по новой системе образования, необходимо провести методический семинар или конференцию, направленную на обмен опытом, совместное решение каких-то проблем.
– Одной из особенностей новой системы является использование кредитов (зачетных единиц). Как будет реализован учет этих единиц у бакалавров и магистров? Будет ли модернизирована существующая рейтинговая система вуза?
– Особых трудностей с системой зачетных единиц (сокращенно ЗЕ – М.М.) мы не встретили. Есть определенный механистический способ их учета. Другое дело, что зачетные единицы аккумулируют в себе трудоемкость освоения какого-либо предмета. Они включают в себя часы аудиторных занятий, самостоятельных занятий, экзамен, курсовой проект – полные трудозатраты на освоение дисциплины. Это удобно, современно, весь мир так делает, и проблем с переходом на эту систему не было. Надеюсь, система РИТМ в нашем вузе сохранится и в дальнейшем.
– В нашем вузе уже был опыт подобного учета?
– При стандартах 2-го поколения были отдельные эксперименты, но до сих пор мы писали в приложении к диплому название дисциплины, количество часов и оценку. Теперь, возможно, будем писать в зачетных единицах, хотя точно пока сказать не могу.
– Я так понимаю, трудоемкость определяется при формировании программы?
– Зачетные единицы – очень удобный механизм определения трудоемкости работы и для преподавателя, и для студента. При разработке учебного плана заведующий кафедрой ориентируется на «старые» часы, которые делятся на 36, и получается некоторое количество ЗЕ, которые отводятся на эту дисциплину. Также рассчитывается количество единиц по всем остальным дисциплинам. Вся программа подготовки бакалавров составляет 240 ЗЕ: экзамены, зачеты, лабораторные, лекционные, практические занятия, подготовка и защита выпускной работы, все виды практики. И если учебный план выходит за эту норму, заведующий начинает корректировать количество часов на отдельные предметы. Есть и другие ограничения (например, недельная нагрузка студента не должна превышать 54 часа, максимальная аудиторная нагрузка не может превышать 27-32 часа в зависимости от ФГОС). Мы обязаны соблюдать стандарты 3-го поколения.
– В соответствии с новой системой бакалавры должны получать образование по достаточно общим направлениям для того, чтобы иметь возможность работать в организациях, не требующих от выпускников узкопрофессиональной подготовки. Будет ли эта тенденция соблюдаться и в нашем вузе?
Конечно. Стандарты 3-го поколения предполагают, что бакалавриат – это в основном общегуманитарное, естественно-научное и общетехническое образование. К счастью, в каждом цикле есть еще блок дисциплин по выбору, куда заведующие могут включить дисциплины из учебного плана бывшего инженерного образования. Задача заведующего кафедрой – так сформировать набор этих дисциплин, чтобы, соблюдая правила общей подготовки, дать некоторую специализацию.
– То есть для бакалавров планируется разделение циклов обучения на базовую и вариативную части?
– В стандартах прописано наличие базовых дисциплин, которые мы обязаны дать студенту, чтобы соблюсти условие мобильности будущего бакалавра. Вариативная часть разрабатывается по усмотрению заведующего кафедрой, ученого совета факультета, ученого совета вуза. То есть мы пытаемся разумно сочетать базовую и вариативную подготовку.
Более того, мы обязаны не только сформировать дисциплины по выбору, но и для каждой дать альтернативу, например, история инженерного образования или введение в специальность, электрические машины автоматических устройств или электрические машины малой мощности. Таким образом, можем набрать много дисциплин и соблюсти требование ФГОС, но это упрется в ограниченность наших ресурсов, в частности приведет к росту нагрузки. Здесь необходимо найти золотую середину: не ухудшая общую подготовку, дать в разумных пределах специальную и соблюсти требуемые нормы.
– Какие направления магистратуры существуют в вузе и какие будут созданы в дальнейшем?
– Магистров сегодня готовят на ЭМФ, ЭЭФ и ИВТФ. На других факультетах магистратуры пока нет, но жизнь заставит и другие факультеты принимать магистрантов. Поэтому направления магистратуры будут развиваться в соответствии с образовательными стандартами.
– Произойдут ли изменения в аспирантуре после перехода на уровневую систему?
– Сегодня в аспирантуру принимают выпускников-специалистов и магистров. Бакалаврам идти в аспирантуру рановато, необходимо пройти через магистратуру.
– Планируется ли в вузе переход на модульный принцип построения учебных программ?
– Этот переход также запланирован в программах. В курсах предусмотрены такие наборы дисциплин, которые позволяют студентам, проучившимся первый, второй или третий курсы, перейти, например, в МЭИ, имея подготовку по базовым дисциплинам своего направления. Эти дисциплины прописаны в стандартах, и они обязательны для всех учебных учреждений. Проблемы могут возникнуть с вариативными дисциплинами, но они решаются индивидуально.
– Идеологи новой реформы пишут об устаревании лекционно-знаниевой модели. В чем заключаются ее недостатки? Какие новые формы занятий могут быть введены после реализации реформ?
– Одна из особенностей перехода на новые стандарты – сокращение количества лекционных часов: их должно быть не более 40 % от аудиторных занятий учебного плана. Кроме того, не менее 20% занятий должно проходить в интерактивной форме. Но, надо признать, студенты еще пока плохо готовы к самостоятельной работе. Не учат их этому в школе, да и в вузе лекция – основная форма занятий. Мы пытались у себя на факультете увеличить долю самостоятельной работы: готовили пособия, рекомендации, методические материалы, пытались сократить лекционные часы. Здесь возникают проблемы у преподавателя: уменьшается его обучающая функция, но увеличивается контролирующая. Требуется перестройка и норм времени, и организации учебного процесса.
– Но в итоге это должно пойти на пользу самим студентам?
– Конечно, ведь каждый знает: пока сам не посчитаешь, сам не решишь задачу, не пропустишь информацию через голову и руки, − не сможешь понять материал так, как нужно. Но для такой работы надо создать условия – читальный зал, доступность литературы, место со столом, компьютером и стулом (желательно, мягким), где можно посидеть в тишине.
На Западе, действительно, студенты много занимаются самостоятельно, но там есть мотивация. Конечно, многие ребята и у нас желают учиться. Но судите сами: в советское время в вузы шло 25 % выпускников школы, и тогда это было действительно высшее образование. Сейчас в вузы идет 75 % выпускников. Высшее образование становится практически всеобщим, а это могут позволить себе только очень богатые страны.
Раньше сильные ребята обязательно помогали слабым (не давали списывать, а именно помогали!) разбираться в заданиях, делать чертежи, даже дипломы делать. Сейчас все сами по себе, нет такой сплоченности, которая была раньше. У многих парней главная мотивация учебы – «откосить» от армии.
К слову об уровне подготовки студентов, которые приходят к нам на первый курс. Качество школьной подготовки падает с каждым годом. Первокурсники сами сознаются, что их в школе не учат математике, физике, русскому языку. Их «натаскивают» по этим предметам, чтобы сдать ЕГЭ. Средние баллы ЕГЭ каждый год повышаются, но первые же входные тестирования показывают, что часть обладателей высоких баллов не имеют на самом деле нужного уровня знаний. Некоторые победители олимпиад, имеющие 100 баллов, пишут тесты на «двойки».
– При составлении образовательных программ преподавательские коллективы должны учитывать требования работодателей, определять формируемые компетенции выпускников. Насколько плотно на самом деле ведется работа с компаниями-работодателями, какое участие они принимают в формировании учебных программ?
– Стандарт предписывает привлекать к учебному процессу ведущих работников промышленности, науки, наукоемких технологий. Особенно это актуально для магистров. Скажу об ЭМФ. Одним из основных наших заказчиков является РУСЭЛПРОМ. Концерн приглашает электромехаников, механиков, приводчиков, технологов. Многие машиностроительные предприятия, предприятия оборонного комплекса также принимают наших выпускников. Выпускники ЭМФ востребованы везде – от космоса до подземных работ. Электроэнергетический факультет имеет мощные связи с ФСК и МРСК. У них процесс взаимодействия более четко организован и расписан: существуют договора, установлены определенные финансовые отношения.
Мы обязаны при разработке учебного плана, формировании программ заручаться согласием организаций-работодателей. И это хорошее и доброе дело: кто как не представители промышленности могут подсказать, какие им нужны выпускники. Хотя часто говорят: «Каких дадите, таких и возьмем!» То есть сама промышленность не может определиться с четкими требованиями на специалистов. Тут должно быть двустороннее движение: мы должны обсуждать с промышленностью, учитывать ее требования, сами же можем дополнять учебные программы тем, что считаем важным, например, дать второй иностранный язык, обучить владению компьютером.
– Сколько времени может понадобиться вузу для полного перехода на новые стандарты?
– По закону мы должны выпустить первых «новых» бакалавров в 2015 году. То есть к этому времени нужно завершить переход на новые стандарты. Скорее всего, на этом мы не успокоимся, потребуются уточнения, корректировки – процесс протянется еще несколько лет, но это будет уже шлифовка.
– Какие еще изменения произошли в вузе в процессе перехода на новые стандарты образования, и какие нововведения планируются в ближайшем будущем?
– Тут я могу назвать некоторые положительные моменты, связанные с этим переходом прямо или косвенно.
Во-первых, возрождается воспитательная работа со студентами. В 90-е годы это направление было запущено. По стандартам 3-го поколения мы обязаны создать определенную среду, где воспитательная, учебная и научная работы должны вестись параллельно (см. термин «компетенция»).
Большое внимание уделяется научно-исследовательской работе. В последние годы увеличилось количество студентов, выезжающих на конференции, семинары, олимпиады, увеличилось количество наград за успехи в научной деятельности.
По инициативе ректора проводятся ежегодные конкурсы инновационных проектов – это тоже расшевелило нашу публику и всколыхнуло методическую работу. Продолжается обновление лабораторной базы, что также связано с соблюдением стандартов новой системы.
– Есть ли какие-нибудь требования по соотношению числа магистров к числу бакалавров?
– Возможно, в будущем процент магистров по отношению к бакалаврам и ограничат (хотелось бы, чтобы эта цифра составляла хотя бы 30%). Сегодня ограничений нет, но поступать в магистратуру студенты не хотят: обучение продолжают буквально единицы. Большинство же выпускников бакалавриата переходят на программу инженера. Надеемся, что ситуация в дальнейшем изменится. Тогда из выпускников бакалавриата, которые пойдут в магистратуру, можно будет составить элитный корпус, из которого и можно будет подготовить хороших инженеров.
Кстати, при разработке учебных планов для магистратуры мы хотим создать 2 ветки: магистр – будущий инженер (для работы на предприятиях) и магистр – будущий исследователь (для дальнейшей научной работы). Если нам удастся это реализовать, и все же разрешат обучать 30% бакалавров в магистратуре, негативные последствия реформы будут частично скомпенсированы.
– Какие возможности устройства на работу есть у бакалавров?
Сегодня директора предприятий просто не готовы принимать бакалавров. Многие считают, что бакалавр – это «недоделанный» инженер, вроде выпускника ПТУ. Но ведь это не так: бакалавр это не недоучка. Это выпускник, способный к определенной работе. Поэтому на правительственном уровне должны быть приняты решения, которые обязывали бы работодателей принимать на должности, предусматривающие высшее образование, выпускников с дипломом бакалавра. Очень не хотелось бы, чтобы студенты уходили после вуза «на улицу».
Чтобы реформа приняла завершенную форму, огромную работу предстоит проделать всем – министерским чиновникам, ректорату, руководителям факультетов, преподавателям – от их согласованных действий зависит, сохранится ли качество образования, которым многие годы гордится наш университет. Сегодня от преподавателей разных факультетов слышно больше отрицательных, а то и возмущенных откликов о новых требованиях Министерства. В любом случае первые практические результаты будут известны только после первых выпусков бакалавров и магистров, которые состоятся через несколько лет.
P.S. Более подробно о сути реформ можно почитать в специализированных статьях (например, «Переход на новые образовательные стандарты: Попутные наблюдения и предварительные итоги» // Информационный бюллетень № 13 Совета по филологии УМО по классическому университетскому образованию. М., 2011. С. 25–38.)
Михаил Милославский
